Одно из исследований включало 132 737 взрослых пациентов с диабетом 2-го типа, зарегистрированных в системе страхования Medicare Advantage в течение 2011—2015 гг. Всем больным назначался препарат второй линии для снижения уровня глюкозы, чаще в комбинации с «Метформином». Данные проанализированы с января 2017-го по октябрь 2018 года.
В целом 5.5 % больных имели в анамнезе сердечно-сосудистые заболевания до начала лечения препаратом второй линии, 47.6 % из которых составляли производные сульфонилмочевины, 21.8 % — ингибиторы ДПП-4, 12.2 % — базальный инсулин, 8.6 % — агонисты ГПП-1, 5.6 % — тиазолидиндионы (TЗД) и 4.3 % — ингибиторы SGLT2.
Исследователи выделили ряд пациентов, принимающих ингибиторы ДПП-4, в группу контроля, поскольку предыдущие данные показали, что этот класс препаратов оказывает нейтральное действие на сердечно-сосудистые исходы у такой категории больных.
Первичной конечной точкой было время до возникновения первого сердечно-сосудистого события от начала использования препаратов второй линии. При этом события признавались таковыми при госпитализациях по поводу застойной сердечной недостаточности, инсульта, ишемической болезни сердца или заболевания периферических артерий. За 169 384 человеко-лет наблюдения зарегистрировано 3480 таких случаев.
По сравнению с когортой лечения ингибиторами ДПП-4 риск развития сердечно-сосудистых катастроф оказался на 36 % выше в группе приема производных сульфонилмочевины и в 2 раза выше у больных, принимающих базальный инсулин.
O’Брайен и коллеги сообщают, что повышенный сердечно-сосудистый риск, связанный с использованием производных сульфонилмочевины или базального инсулина, наблюдался во всех сердечно-сосудистых исходах и оставался устойчивым в динамике.
Авторы обеспокоены тем, что, «несмотря на наблюдаемый рост сердечно-сосудистых событий, связанных с началом приема производных сульфонилмочевины и базального инсулина, эти две группы препаратов прописывались 60 % пациентов».
Говоря о более новых препаратах, использование агонистов ГПП-1 оказалось связанным со значительно более низким скорректированным риском развития сердечно-сосудистых катастроф по сравнению с использованием ингибиторов ДПП-4. Однако это преимущество утратило значение в нескольких анализах чувствительности.
Частота сердечно-сосудистых событий после начала лечения ингибиторами SGLT2 или TЗД существенно не отличалась от таковой в группе ингибиторов ДПП-4.
Эта работа дополняется продолжающимся рандомизированным исследованием эффективности препаратов для коррекции гликемии при диабете, в котором будут сравниваться препараты производных сульфонилмочевины («Глимепирида»), ингибитора ДПП-4 («Ситаглиптина»), агониста ГПП-1 («Лираглутида») и базального инсулина («Гларгина») в комбинации с «Метформином». К сожалению, сравнительная характеристика GRADE не содержит ингибиторов SGLT2.
В заключение: исследователи утверждают, что новые результаты «вызывают обеспокоенность по поводу сердечно-сосудистой безопасности производных сульфонилмочевины и базального инсулина» по сравнению с более новыми классами препаратов, снижающих уровень глюкозы, и предполагают, что краткосрочные сердечно-сосудистые исходы могут быть одинаковыми у этих групп препаратов.
«Поэтому клиницисты могут отдать предпочтение использованию агонистов ГПП-1, ингибиторов ДПП-4 или ингибиторов SGLT2 после «Метформина», а не производным сульфонилмочевины или базальному инсулину», — подчёркивают эксперты.
